Узнав, что речь о Соласе, с трудом удерживающая себя в вертикальном положении Лавеллан устремилась в последний элювиан с такой скоростью, которой от неё никто уже и не ожидал. Выкрикнула что-то о том, что его обязательно, во что бы то ни стало нужно спасти — и скрылась из глаз, только её и видели. Бык от души выругался; никто его не понял, но мысленно все согласились. Видали они этого остроухого...

А я всё не могу отпустить мысль о том, что вот Лавеллан только дёрнулась, вскинулась, а Бык уже тут как тут. За шкирку её хвать — и никуда, пока не успокоится, в себя не придёт и глаза её не перестанут быть безумными. Потому что ну что это такое, только что буквально продирались сквозь ад и израиль, чуть не полегли прямо вот в эту травку все, а она сломя голову вперёд бросается.
Вот ведь долбаная притворщица, — вздохнул бы Бык, качая головой и не обращая внимания на то, что Лавеллан отчаянно пытается высвободиться. Все ведь уже почти поверили, что она пережила и справилась.
И Дориан добавил бы, что помнит её ещё желторотой мелюзгой, которая совсем не умела врать.